В югорском болоте нашли никому не нужное золото

Ханты-Мансийский автономный округ из нефтяной столицы скоро станет и торфяной. Местный бизнесмен намерен запустить первый в регионе (да и в России тоже) завод по переработке торфа нового поколения. «В болото» пущено уже 10 миллионов евро, запуск проекта намечен на начало следующего года. Корреспондент «УралПолит.Ru» выяснял, зачем на родине углеводородов заниматься чем-то, кроме нефти.

Ханты-Мансийский автономный округ из нефтяной столицы скоро станет и торфяной. Местный бизнесмен намерен запустить первый в регионе (да и в России тоже) завод по переработке торфа нового поколения. «В болото» пущено уже 10 миллионов евро, запуск проекта намечен на начало следующего года. Корреспондент «УралПолит.Ru» выяснял, зачем на родине углеводородов заниматься чем-то, кроме нефти.

Урай – типичный город ХМАО-Югры: население чуть более сорока тысяч человек, низкие дома и хорошие дороги, раз в пятьсот метров – билборд нефтяной компании. Для Урая это «ЛУКойл», а сам город для России – фактически родина западно-сибирской промышленности: в трех километрах отсюда в 1964 году было открыто первое нефтяное месторождение. «Город Урай окружен олиготрофными, бедными болотами», – такую строку можно найти на странице о городе практически в любой энциклопедии. Именно на торфе решил сделать бизнес местный бизнесмен и депутат окружной думы ХМАО-Югры Михаил Гнетов.

«Я родился-то практически на болоте, вон там стоял наш дом. – Депутат указывает куда-то вдаль. Раньше, наверное, там и были дома, сейчас это темно-бурая плоскость длиной в несколько километров, которая проходит по краю города. – Собственно, это и есть болото, я каждый год таскал его на огород. Перекапываешь, удобряешь, картошка была всегда хорошая», – заканчивает он.

Фраза о том, что город окружает болото, – не литературный прием: по официальным данным, площадь болота – 174 гектара. Прогнозируемый объем торфа составляет от 10 до 15 миллионов тонн. Глубина до конца не изучена – при добыче экскаватор срезает только верхние 5–6 метров.

На первом этапе Гнетову выделили площадь в 16,1 гектара, где планируется добыть 403,858 тысячи кубов торфа. Срок разработки – 14 лет, но бизнесмен уверен, что исчерпает его за год. Оформление документации на остальное болото уже началось, но идет сложно: отведение болота оформляется так же, как леса.

Болото теряется из виду, мы едем вдоль длинного забора – Гнетову пришлось установить его после начала добычи торфа: местные жители начали воровать «продукт» мешками. В конце забора – две очереди будущего завода, осталось растаможить и установить оборудование. Рядом лежит первая партия добытого торфа – 90 тысяч тонн. Варианты продукции завода – удобрения или брекетированный торф, которым можно топить хоть ТЭЦ, хоть частные дома.

«На первом этапе 30 % мощностей пойдут на брикеты для отопления, 70 % – на удобрения. После запуска второй очереди доведем производство до
100 тысяч тонн брикетов в год, чтобы потребности округа закрыть. Именно столько угля и древесины сжигают в регионе сейчас», – рассказывает Гнетов.

На строительство и запуск двух очередей производства потребуется 10 миллионов евро – часть средств на возведение стратегически важного для региона завода выделил коллега Гнетова по думе – депутат и президент ХМАО-банка Дмитрий Мизгулин.

Оборудование еще не установлено, депутат ходит между запакованных коробок. Компоненты подбирал лично – на подбор техники ушел год, для изучения всех тонкостей бизнеса Гнетов объехал пять стран. У каждого элемента завода – своя история. Любимая – про пресс. «Это фирма «Руф«, модель 1100+. Самые новые, мощные и дорогие соответственно. Производительность – тонна брикетов в час, у старых версий – 600, максимум 800. Первые, что выпущены заводом, доставлены ко мне в Урай. Даже в Европе таких ни у кого нет. Немцы говорят, что в принципе впервые поставляют подобное оборудование в Россию». – Он с гордостью обходит машину по кругу. – Все запрограммировано и проверено. Будут выдавать брикеты с моими инициалами!».

Тестовый брикет – сделанный, правда, из опилок, а не из торфа – он привез из Германии, где тестировались все компоненты завода. За счет использования пресса теплоотдача торфа достигает 4,2 ккал. Для сравнения, у древесины этот показатель составляет 1,5, у угля – 4,5. При этом итоговая стоимость продукции завода будет ниже стоимости традиционных видов топлива. «Торф в перерасчете будет гораздо дешевле, чем дрова. Даже для той же бабушки, которая печку топит целую зиму, – ей нужно или 7–10 кубов дров, или сравнительно меньше торфа – также за меньшую цену», – признается Гнетов.

Бабушки, конечно, не основной потребитель. Депутат рассчитывает, что в случае успеха проекта на его топливо удастся перевести основные котельные, которые работают сейчас на дровах или на угле. Для начала в Кондинском (во всем районе, включая райцентр Междуреченский, где проживает более 13 тысяч человек, нет газа) и в Октябрьском районах, где до сих пор топят углем, мазутом и даже нефтью. Затем развивать сбыт на территории всего округа. Необходимые запасы сырья для этого есть: на территории «тюменской матрешки» на сегодняшний день находятся крупнейшие залежи торфа в России. Данные «УралПолит.Ru» подтверждает и. о. директора Департамента по недропользованию ХМАО-Югры Сергей Кузьменков. «На первое января запасы торфа по Ханты Мансийскому округу – Югре составляют около 1 млрд 400 миллионов тонн, – подчеркивает он. В то же время объем добычи минимален. – В 2011 году велась добыча на 77 месторождениях, объем составил около 300 тысяч тонн, за 9 месяцев 2012 года разрабатывалось 86 месторождений».

При этом фактически переработки торфа до сих пор не ведется: основными потребителями  являются предприятия нефтегазового сектора, где торф используется для устранения разливов нефти и рекультивации нарушенных земель, а в меньших объемах – для благоустройства и озеленения населенных пунктов.

«Использовать торф просто так, без удобрений, нельзя, – уточняет источник «УралПолит.Ru» в правительстве региона. – По закону нельзя. Но нефтяникам приходится это делать, потому что на территории округа нет подходящей продукции с торфом».

Учитывая политику диверсификации экономики, которую продвигает губернатор Наталья Комарова, правительство ХМАО-Югры заинтересовано в реализации проекта. «С Кимом [Александр Ким, первый заместитель губернатора ХМАО-Югры] разговаривал, это дело серьезное, мы с ним обсудили. Он сказал: «Чем-то можем помочь?». Я сказал: «Пока ничего не нужно. Как запущу, по второй очереди будем говорить». Когда наладится производство, когда будет что показать – вернемся к обсуждению вопроса».

Проект поддерживают и власти Урая, отмечает представитель городской администрации. На момент подготовки материала глава города был недоступен для комментариев. Работа «в одиночку» идет не без сложностей: таможня отказалась растаможивать оборудование как единый завод (по нулевой ставке), в итоге расходы бизнесмена увеличиваются, а срок запуска сдвигается до конца февраля. И все же работать в ХМАО-Югре в последние годы стало проще, признается депутат. «У нас рядом Мулымская территория, включает пять поселков. Комарова была там пять раз за два с половиной года. А Филипенко за 20 лет правления, думаю, ни разу не был. Отсюда и отношения, и дела решались по-другому. Либо ему говорили, либо она была сама, знает проблему».

Депутата ждут в Тюменской области: представители Владимира Якушева уже предложили ему рассмотреть возможность установки предприятия там. Бизнесмен такой вариант не исключает, уточняя: в перспективе он планирует дойти до Екатеринбурга и построить завод в Свердловской области. Дело уже не в местных ТЭЦ, а в удобной транспортной развязке: немецкие партнеры уже сейчас готовы выкупить у него всю продукцию, что будет готова. Но из Урая везти далеко и невыгодно.

Напоследок уточняю у Гнетова, зачем он – депутат Думы ХМАО-Югры, владелец крупнейшего ТРЦ, нескольких супермаркетов – вдруг решил заняться совершенно непрофильным бизнесом. «Отчасти как раз работа депутата и натолкнула на эту мысль, – отмечает предприниматель. – В наших краях, где завоз возможен только во время навигации, крайне важно иметь свое производство топлива и не зависеть от других. Тем более когда энергоресурсы дорожают – что уголь, что газ. Видишь, как люди переживают из-за всего этого, начинаешь думать, где альтернатива. Я ее нашел».