Заксобрание завершило весеннюю сессию: за один день мэрия Екатеринбурга лишилась мэра, денег от рекламы и возможности возмущаться

​Завершающее весеннюю сессию заседание заксобрания оказалось богато событиями. За один день депутаты отобрали у Екатеринбурга право выдавать разрешение на митинги и обязали отчитываться за доходы от рекламы. Главной же сенсацией стало лишение Евгения Ройзмана права называться мэром. Подробности — в материале «УралПолит.Ru».

Завершающее весеннюю сессию заседание заксобрания оказалось богато событиями. За один день депутаты отобрали у Екатеринбурга право выдавать разрешение на митинги и обязали отчитываться за доходы от рекламы. Главной же сенсацией стало лишение Евгения Ройзмана права называться мэром. Подробности — в материале «УралПолит.Ru».

«Он мне надоел»

Повестка финального в этом сезоне заседания заксобрания была насыщена интересными законопроектами: реформирование института уполномоченного по правам человека, изменение формы самоуправления в очередных 14 муниципалитетах области, принятие долгожданного закона «О промышленной политике». Но основное внимание наблюдателей было приковано к трем блокам нововведений, касающихся Екатеринбурга. Именно вокруг этих законопроектов, за раз очень сильно меняющих жизнь региональной столицы, в итоге и развернулись основные дебаты. Дело чуть не дошло до беспрецедентного лишения слова Нафика Фамивева, несколько эмоционально пытавшегося остановить нововведения.

Первым из этих нововведений депутаты обсудили изменения областного закона «о проведении публичных мероприятий на территории Свердловской области». Суть сводится к тому, что теперь в двух случаях митинги и акции протеста надо согласовывать не с муниципалитетами, а с резиденцией губернатора. Это происходит, если акция проводится в двух и более населенных пунктах и если размер населенного пункта больше 500 тысяч человек. Фактически тем самым мэрии Екатеринбурга и Нижнего Тагила лишили таких полномочий. Обсуждение законопроекта быстро разогрело обстановку.

«Что касается публичных мероприятий на территории Екатеринбурга. Важная деталь: естественно проведение публичных мероприятий нуждается в мерах госконтроля и мерах госзащиты. И мне, как организатору, неоднократно приходилось сталкиваться с тем, как эта работа ведется на уровне муниципалитета. Уверен, что координацию с органами внутренних дел с большей эффективностью может провести орган региональной власти, а не муниципальной», – презентовал свой законопроект коллегам депутат Дмитрий Шадрин.

Его поддержал Андрей Альшевских: «Муниципальный орган — это орган хозвласти. И все полномочия, касающиеся политики, надо забирать как можно больше. Чтобы они хозвопросами занимались: канализацией, линевками и так далее, а не политикой. Не надо на этом останавливаться».

Так получилось, что основная дискуссия развернулась между представителями фракции КПРФ. С одной стороны — Шадрин и Альшевских, с другой — Евгений Касимов, Александр Новокрещенов и Нафик Фамиев. Причем выступление последнего вызвало бурную реакцию в зале:

«Вопрос это не хозяйственный и не политический. Вопрос вообще здравого смысла. Этот законопроект свидетельствует о полном отсутствии здравого смысла. Это совершенно неадекватные действия, требующие оценки партий и правоохранительных органов. Это все плохо закончится. Ведь это же организация мероприятий, это понимание территорий. Кто за это будет отвечать?» – заявил Нафик Фамиев.

Это выступление неожиданно вызвало резкую отповедь Дмитрия Шадрина: «Мне нравится это, когда люди, ни разу не организовывавшие массовые акции, заявляют, как там все замечательно устроено на уровне муниципалитета. Я предлагаю лишить Фамиева слова за ложь. Он мне надоел. Сделайте как-нибудь, чтобы он не орал. Выведите его из зала!».

Коллеги депутата даже поддержали: в течение часа к инициативе Дмитрия Шадрина по лишению его оппонента слова присоединилось еще двое, а затем и вовсе глава свердловских единороссов Виктор Шептий, попросивший Нафика Фамиева «больше так не делать».

Законопроект в итоге приняли абсолютным большинством голосов.

Ройзман больше не мэр

Не менее жаркая дискуссия развернулась и во время обсуждения второй инициативы Дмитрия Шадрина – «О наименовании главы представительного органа», по факту сокращения официального наименования его должности с «глава города – председатель думы» до просто «председатель думы». «Предложение ни в коем случае не нарушает функционал высшего должностного лица Екатеринбурга. Просто приводит наименование его должности в соответствие с должностными обязанностями», – подчеркнул парламентарий.

«То, что здесь происходит, – это далеко не смешно. Хотя многие смеются. Я не буду давать характеристику авторского коллектива – боюсь последствий. Но вы можете сами предположить. Это попытка просто унизить, проверить, до какой степени нас можно опустить. В части действующего законодательства это решение попросту беспрецедентное», – отреагировал на доклад коллеги Нафик Фамиев.

Впрочем, на этот раз их перепалку коллеги не оценили, сосредоточившись, главным образом, на обсуждении того, с какого именно момента вступают в силу данные изменения: немедленно или по окончании срока полномочий Евгения Ройзмана. При этом большая часть склонялась ко второму варианту, отмечая, что в таком случае и обсуждать особо нечего: за следующие три года все может еще не раз поменяться. Но тут спикер заксобрания Людмила Бабушкина попросила внести ясность эксперта – директора Уральского института регионального законодательства Николая Воронина.

«Этот закон не меняет полномочия главы. 131-й федеральный закон перечисляет случаи, когда изменения не могут быть применены к действующим лицам. Данный случай к ним не относится. К примеру: с 1 января вступил в силу федеральный закон, в соответствии с которым в наименовании должностей субъектов федерации не может использоваться слово «президент». 14 сентября 2014 года был избран президент Башкортостана. С 1 января 2015 года он стал именоваться «глава республики Башкортостан».

Любопытно, что данное изменение было очень бурно воспринято в мэрии Екатеринбурга. Комментарии сотрудников горадминистрации, даже самых сдержанных из них, в сети Фейсбук граничили с матом.

Отдельную интригу в этой части истории составляет то, что если мэрия Екатеринбурга в ответ решит провести в городе массовые акции протеста, то обращаться за разрешением, согласно принятому перед этим законопроекту, ей теперь придется в резиденцию губернатора. Как и Ройзману, если он решит вывести на улицы своих сторонников.

И о рекламе

Третий удар по мэрии Екатеринбурга носил чисто экономический характер. Причем вопрос этот с богатой историей. Заксобрание рассмотрело пакет из трех законопроектов, касающихся перераспределения полномочий на размещение рекламных конструкций. Резиденция забрала эти права у муниципалитетов – теперь все согласования должны будут идти через МУГИСО. И снова речь зашла о Екатеринбурге. Для этого, правда, сделали исключение – полномочия вернули, но с некоторыми оговорками. «Прошу обратить внимание на 6 статью законопроекта – о предоставлении отчетности и 7 статью – осуществление контроля органами госвласти региона», – доложил коллегам Дмитрий Шадрин. И напомнил, что на сегодняшний день никто не знает, сколько на самом деле денег город получает от рекламы «Эти средства попросту невозможно вычленить в бюджете», – отметил депутат. Чуть ранее, в перерыве, его коллега Виктор Шептий так же заявил журналистам, что рынок достаточно непрозрачен: по оценке экспертов порядка 50% рекламных конструкций в городе установлены вообще без всяких согласований.

Тут стоит напомнить предысторию вопроса. Более года назад на гордуме Екатеринбурга был поднят вопрос о том, куда уходят деньги от размещения рекламы в общественном транспорте. Как показало тогда расследование «УралПолит.Ru», официальные данные мэрии, представленные депутатам, даже близко не соответствовали реальным показателям оборота данного рынка. Не смогла найти ответа в бухгалтерии мэрии на этот вопрос ни одна проверка. Фактически губернатора, которого называли организатором данных проверок, мэрия тогда выставила в глупом свете, продемонстрировав, что ничего в ее архивах и внутренних делах он найти не сможет. Тем более, что никому еще это не удавалось со времен Эдуарда Росселя. И вот, спустя год было найдено элегантное решение: теперь мэрия должна будет предоставить реестр всех конструкций, ведомость полученных за них доходов и доказательство того, что эти доходы были получены путем открытых торгов, а не скрытых переговоров. А если попытаются утаить, то «с 1 января полиция получила право сносить не согласованные конструкции без решения суда», сообщил в перерыве заседания Виктор Шептий. То есть все утаенное от резиденции попросту будет снесено, и мэрии придется самой как-то объяснять эту ситуацию предпринимателям, которым она выдаст разрешения без согласований с МУГИСО.

Стоит отметить, что, согласно официальному сообщению департамента информационной политики, аналогичный метод контроля предполагается применить еще к двум «священным коровам» мэрии: здравоохранению и образованию. Но это уже на осенней сессии. Сейчас, как пояснил журналистам Виктор Шептий, «еще нет соответствующих законопроектов».