Почему Россия стала крупнейшей перевалочной базой для добровольцев, отправляющихся из Средней Азии в ИГ (организация официально признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ) и как исламское духовенство СНГ проигрывает идеологическую войну вербовщикам террористов рассказал председатель совета Общества таджикской культуры «Сомон» Фарух Мирзоев.
«Ситуации были очень сложные. Даже были факты вербовки в ИГ здесь. То есть завербовать пытались мигрантов, даже тех, кто уже ассимилировался, кто стал гражданином России. Кстати, основная масса мигрантов, направляющихся в Сирию, уезжают в Турцию через Россию. Ведь когда они вылетают в Турцию напрямую из Таджикистана, их ожидает жесткий контроль. Поэтому напрямую улететь в Турцию для них проблематично. В итоге основная масса уезжает туда через территорию Российской Федерации. Так как у России с Турцией безвизовый режим, то власти РФ не могут установить жесткий контроль и не допускать к полетам представителей других стран. Были случаи, когда несколько человек вернулись обратно уже с границы с Сирией в Таджикистан. К нам обратились их родители, мы поработали с ними, и они вернулись. А есть такие люди, которые уехали из Таджикистана целыми семьями и осели на вражеской территории ИГ.
Сейчас многие говорят, что в «Исламское Государство» уезжают из-за недостатка знаний. Я так не думаю. В основном молодежь из исламских стран рвется туда, потому что не видит перспективы своего дальнейшего развития. Идеологи ИГИЛ на этом играют очень умело. Играют на нашем несовершенстве. Наши духовные лидеры, имея слабые знания об исламе, причисляют своих более умных оппонентов сразу к салафитам, ваххабитам, игиловцам. Приведу простой пример. В одной из деревень в Таджикистане похоронили мусульманина. Родственники решили помянуть усопшего на могиле. Родные, приехавшие из другого региона, сказали, что на кладбище – нельзя. Местные старейшины сразу написали заявление, что приехали ваххабиты. Но по канонам ислама действительно нельзя выпивать на могиле. То есть начинается нездоровая конкуренция и непорядочность. Своих врагов или даже людей поумнее дискредитируют, уничтожают, навешивая на них ярлыки салафитов, ваххабитов. В Таджикистане даже закрыли единственную Партию исламского возрождения в связи с тем, что многие ее члены стали агитаторами «Исламского Государства».
В Таджикистане все люди уже перестраховываются. Стараются осторожнее высказываться. Прекратились радикальные высказывания. В России работает статья 282 Уголовного Кодекса. Сейчас в Таджикистане появилась и жестко заработала такая же статья за разжигание межнациональной розни.
Идеологическая борьба должна вестись. Но самое главное, нам надо воспитать людей – духовных лидеров, которые были бы умнее вербовщиков. Игиловское духовенство пользуется тем, что наше духовенство не знает в совершенстве арабского языка, теологи. Игиловцы, когда задают вопросы имамам, ставят их в тупик. Наши духовные лидеры не готовы отвечать на многие вопросы. Почему? Потому что нет своей инициативы. Не хватает смелости, чтобы дать отпор врагам. Единственный, кто сегодня выступает смело – это Ахмат Кадыров. Он открыто высказывает свою позицию, потому что он опирается на людей, знающих шариат и законы ислама. Он собрал вокруг себя таких людей. Пока мы не создадим хорошее, конкурентное поле для идеологии, то бороться будем только половинчатыми методами – печатаньем книг, лекциями.
Нужно создавать теологическую школу или медресе, которые бы готовили квалифицированных исламоведов, теологов или имамов. Варианты с отправкой наших специалистов в другие страны для обучения ни к чему не приведут. Потому что они будут подхватывать идеологии тех стран. Трактовки. Получится, как с игиловцами. ИГ никакого отношения к исламу не имеют, но трактуют его, красочно доводят до молодых, не созревших умов. Например, игиловцы говорят, что наше духовенство сделало ислам своей профессией. У нас действительно есть много противоречий. Поэтому сейчас для государства самое главное – быть равноудаленным от всех религиозных течений. Государство не должно сращиваться с религией. Ведь религиозные деятели хотят контролировать человека с рождения до смерти. Поэтому они должны быть отделены от государства. Пример Сирии, других арабских стран показывает нестабильность ситуации, когда государство опирается на одну религию или устанавливает религиозный строй».
© Дмитрий Антоненков
