Ни для кого не секрет, что изменения в сфере ТЭК в России напрямую влияют на качество жизни населения. Россия, как «нефтяная держава», зависит от изменения конъюнктуры на мировых рынках, да и зависимость нефти от доллара ощущается внутри страны. Основные «поставщики» «черного золота» и газа, как известно, – Ямал и Югра. УралПолит.Ru в еженедельной рубрике «Обзор ТЭК» вместе с нашим обозревателем Александром Жезловым, рассказывает читателям о наиболее значимых событиях в этой сфере на минувшей неделе, о том, что это значит и к чему может привести в будущем.
Выгодный «подхват»
Компания «Россети Урал» (ОАО «МРСК Урала») опубликовала финансовые отчеты за девять месяцев этого года. За отчетный период прибыль сетевиков составила 54,9 млрд. рублей, что на 17,8 млрд меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Чистая прибыль и вовсе сократилась почти на 80% с 2,1 млрд до 412 млн рублей. Помимо общего спада доходов энергетических компаний, как, впрочем, и большинства других промышленников, из-за «ковидного» кризиса (кризис неплатежей, снижение спроса и т.д.) снижение выручки объясняется тем, что в прошлом году «МРСК Урала», согласно федеральному законодательству, временно выполняла функции гарантирующего поставщика на территории Свердловской и Челябинской областей.
Вообще функции гарантирующего поставщика выполняют сбытовые, а не сетевые компании, однако ранее «МРКС Урала» была «вынуждена» взять на себя эти обязанности. Напомним, в прошлом году «Роскоммунэнерго» (бывший гарантирующий поставщик) лишилась этого статуса, поскольку в отношении экс-руководителя предприятия было возбуждено два уголовных дела. Он обвинялся в злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности, набрав долгов на внешних и внутренних рынках. В связи с этим в «МРКС Урала» официально комментировали: «Чтобы не допустить дестабилизации платежной дисциплины, гарантирующего поставщика (прим.ред «Роскоммунэнерго») лишили этого статуса и временно, на срок не более года, передали его электросетям, то есть нам <…> Пока не были определены новые гарантирующие поставщики, мы, согласно закону, осуществили «подхват» сбытовой функции, но для нас это не является непрофильным бизнесом».
Судя по финансовым показателям «социальная функция» и «непрофильный бизнес» позволил уральским сетевикам неплохо заработать. Общий объем объявленных дивидендов (выплачиваются из чистой прибыли) за 2019 год составил 918 млн рублей. Для сравнения: в 2018 году эта сумма не превышала 262,2 млн рублей. Хотя, надо отдать должное «МРКС Урала»: на развитие из чистой прибыли 2019 года ушло 1,2 млрд рублей (в 2018 – 535 млн рублей). Компания позаботилась о финансовой подушке, которая может быть использована и для страховки в кризисный период, и для дополнительного финансирования обеспечения надежности электросетевого комплекса уральских регионов. Кстати, пока официальных заявлений от «Россети Урал» о сокращении инвестиционной программы, по крайне мере в части повышения надежности, не было. И это отчасти успокаивает. Конечно, Урал – не Приморье, и таких снежных циклонов, которые бы оставляли целые города без электричества на неделю, вроде не ожидается. Но кто знает...
Я б в нефтяники пошел…
Рекрутинговый портал HeadHunter опубликовали результаты исследования, согласно которому самой престижной сферой занятости у населения считается нефтегазовая отрасль – 48% респондентов выбрали именно этот вариант. Как отмечают исследователи, в понимании большинства опрошенных (74%) престиж профессии определяет величина зарплаты. Кроме того, престижная профессия, по мнению респондентов, должна пользоваться уважением в обществе (58%) и приносить ему большую пользу (51%).
Сложно сказать, насколько профессия нефтяника или газовика пользуется уважением в обществе: для этого нужно проводить еще одно большое социсследование. Пользу профессия, несомненно, приносит, если учесть что пока напрямую или косвенно львиная доля федерального бюджета формируется именно за счет нефтегазового сектора. А вот что на самом деле происходит на рынке труда нефтегазовых регионов УрФО – это уже вопрос более прагматичный.
В HH говорят, что ситуация вышла на докризисный уровень, резюме и вакансии размещаются. Но в этом году конкуренция в сфере добычи сырья существенно возросла. Так в октябре на одну вакансию в УрФО приходилось около восьми человек. Хотя это еще не много – в ПВО, например, на одну вакансию в этой отрасли претендует 16 соискателей. А нормальная ситуация, по словам рекрутеров: это когда пять человек на одну вакансию… Судя по вакансиям, размещенным нефтегазовыми компаниями с января по ноябрь, в топ-3 наиболее востребованных входят специалисты по продажам (17,8%), производственники (17,2%) и, собственно, специалисты по добыче сырья (17,2%). В сфере «добыче сырья» за 11 месяцев текущего года в первую очередь были востребованы специалисты по добыче нефти (61%) и газа (48%). А вот вакансии по специальностям «бурение» (27,5%), «инженер» (15,9%) и «геологоразведка» (11,7%) такой востребованностью похвастаться не могут.
Любопытно, что среди соискателей, размещавших резюме с января по ноябрь 2020 года, 68,5% имеют опыт работы более шести лет, а 76% – высшее образование. Эксперты уже традиционно отмечают: нет потребности в специалистах с высшим образованием, есть со средне-специальным. Так что, надеясь на «нефтегазовый престиж», и получив высшее профильное нефтегазовое образование, студенты вузов за редким исключением должны быть готовы не к офисному креслу и моделированию геологической структуры месторождения за компьютером, а к работе помощником бурильщика на открытом воздухе несколько лет. Хотя, с другой стороны – производственный опыт никому еще не мешал.
Могут не дождаться
Накануне губернатор ХМАО Наталья Комарова заявила о существенном сокращении многих важных социально-экономических показателей в 2020 году. Вполне ожидаемо, что глава региона связывает это с «ковидной» ситуацией, в частности – с падением нефтяного рынка. В 2020 году добыча нефти в Югре сократилась до 210 млн тонн, в 2019 году этот показатель составлял 236,1 млн тонн. Сократились и инвестиции в основной капитал – с 953,5 млрд. рублей до 939,4 млрд. рублей. Индекс промышленного производства, который в прошлом году составлял 100,6%, в этом году составил 92,8%. В денежном эквиваленте объем промышленном производства сократился с 4898,7 млрд. рублей в прошлом году до 4238,7 млрд. рублей в этом году.
Наряду с этим заместитель директора департамента недропользования и природных ресурсов ХМАО Максим Новиков выступил с заявлением, что вернуться к плановым показателям добычи 225-230 млн тонн удастся только к концу 2022 – началу 2023 года. Понятно, что для этого необходимо восстановление спроса на внешних рынках, но к тому времени нефтянка может понести серьезные потери, и речь не только о недополученной прибыли нефтегазовых компаний. Например, на прошлой неделе стало известно, что решения о государственной поддержке нефтесервисных компаний было отложено. Как пишут СМИ, у Минэнерго и Минфина возникли разногласия в подходах к программе поддержки и к обсуждению данного вопроса могут вернуться только весной. По словам участников рынка и некоторых представителей власти, все дело в том, что «еще не определен источник финансирования программы поддержки нефтесервиса».
В практическом плане ситуация означает падение доходов окружного и регионального бюджетов, уход с рынка ряда нефтесервисных компаний (по разным оценкам уже к концу 2020 года могут закрыться от 20 до 50% российских предприятий отрасли) и, как следствие – рост количества безработных в данной сфере. Восстановления рынка многие просто могут не дождаться.
Автор: Александр Жезлов
© Вероника Борзова