Жизнь на краю Тобола. Репортаж из курганской пятиэтажки, почти 40 лет назад рухнувшей в кипяток

О жизни на краю Тобола, о том, почему выживание простых людей во всеми забытой пятиэтажке наиболее ярко характеризует сегодняшнюю курганскую неустроенность и может ли беда повториться – в репортаже УралПолит.Ru.

В начале 2023 года исполнится 40 лет трагедии, которая произошла с общежитием ТЭЦ в микрорайоне Энергетики в Кургане. В ночь на 12 января 1983 года часть дома №32 по проспекту Конституции обвалилась в реку Тобол. По разным данным, погибли от 16 до 50 человек: люди буквально сварились в кипятке, а их тела унесло течением. Это была трагедия союзного масштаба. Сегодня этот дом все еще стоит на том самом месте, и в нем по-прежнему живут люди. О жизни на краю Тобола, о том, почему выживание простых людей во всеми забытой пятиэтажке наиболее ярко характеризует сегодняшнюю курганскую неустроенность и может ли беда повториться – в репортаже УралПолит.Ru.

«В списках не значился»

Дом №32 по проспекту Конституции, что находится рядом с историческим памятником «Царев Курган», внешне ничем не примечателен. Обычная советская пятиэтажка. Правда, короткая – всего на два подъезда. Почти во всех квартирах стоят пластиковые окна – явное украшение серого фасада, где облицовочный кирпич местами обвалился и уже заменен на новый. Сам дом опоясан стяжками, они не только удерживают дом, но и не дают расширяться трещине, что плавно поднимается от фундамента до второго этажа (внутри здания так же много не заштукатуренных трещин). У подъезда висят пожелтевшие объявления. Кто-то когда-то пытался продать здесь квартиру, хотел снять комнату… а еще жильцам всего за 990 рублей предлагали услуги дезинфекции от клещей, клопов, тараканов и прочих насекомых. Листовок последней категории гораздо больше – они висят в коридорах на каждом этаже. Как потом выяснится, проблема с членистоногими здесь до сих пор актуальна, но дезинфекции не было уже давно. Впрочем, как и какого-либо ремонта.

Все здесь в курсе трагедии, что произошла с пятиэтажкой почти 40 лет назад. В ночь на 12 января 1983 года часть дома по проспекту Конституции 32 (тогда он считался общежитием ТЭЦ – прим.ред.) буквально сползла по склону в реку Тобол. На тот момент это была крупная техногенная катастрофа в СССР. Скрыть произошедшее от общественности у местных властей не получилось, уже на следующий день курганцы знали, что в Энергетиках что-то произошло. Официально, фундамент правого угла дома обвалился из-за протечки. А вот как она образовалась – мнения расходятся. Кто-то (и таких большинство) считает, что всему виной стал прорыв теплотрассы, что проходит по берегу реки чуть ниже дома. Другие (например, один бывший чиновник из горисполкома, изучавший нюансы трагедии) все списывают на душевую, которую по просьбе жильцов оборудовали в подвале сразу после постройки дома – в 1973 году. Расходятся мнения и в количестве жертв. Число погибших варьируется от 16 до 50 человек. Сторонники версии с теплотрассой еще любят акцентировать, как в момент обвала часть жильцов выбегала из левого угла в коридор, которого уже не было. Якобы, ошпаренные тела сразу смывало в реку под лед, где их тут же уносило течением.

По факту преступной халатности был осужден местный начальник ЖКО. Однако позже заключение специалистов МЖКХ РСФСР показало, что дом был обречен еще с момента проектирования и строительства – стоит у склона, значит, должен был обвалиться.

После катастрофы здание общежития восстановили, его стены взяли в арматурные скобы и стяжки. Жизнь продолжилась. Пятиэтажка прошла свои этапы «взросления»: сначала она значилась общежитием, затем гостиницей, а уже в «нулевых» стала многоквартирным жилым домом. Но за последние 30 лет скопившиеся проблемы дома привели его в аварийное состояние. Боясь, что трагедия может повториться, жильцы пишут жалобы в прокуратуру, судятся с управляющими компаниями (иск в адрес МУП «Прометей», обслуживающей дом, уже подан в суд, слушание пройдет в конце февраля), но ситуация в лучшую сторону не меняется.

По информации городского департамента ЖКХ, последний раз какие-либо ремонтные работы в доме проводились в 2017 году. Капремонт крыши тогда обошелся почти в 1,5 миллиона (при этом, долг собственников по взносу сейчас составляет более 110 тысяч). Крышу решили отремонтировать после того, как годом ранее выпала часть ее карниза и еще груда кирпичей с фасада. Межведомственная комиссия при администрации города признала дом лишь ограниченно пригодным для жилья. Эксперты полагают, что нет каких-либо оснований считать дом аварийным и подлежащим сносу. Поэтому людей отсюда и не расселяют – в графике расселения на 2019-2025 гг. дом в списках не значится. Но здание стоит в очереди на проведение капремонта в соответствии с региональной программой. Фасад должны отремонтировать до 2022 года, а вот инженерные системы тепло-, водо-, электроснабжения и водоотведения – вплоть до 2034 года. Постоянные жильцы (а их здесь не более десяти человек) бьют тревогу, беспокоясь, что вскоре из-за проблем с канализацией в реку обвалится и другая часть дома.

«Все обман, все не то, чем кажется»

Властям в этом доме давно уже никто не верит. Особенно старожилы. Недопонимание начинается даже с самого простого — признавать дом аварийным или нет. В пресс-службе мэрии на запрос УралПолит.Ru пояснили, что какие-либо экспертные заключения, отражающие непригодное состояние строительных конструкций дома №32 по проспекту Конституции, в городском департаменте ЖКХ отсутствуют. Реагируя на опасения жильцов по поводу канализации, мэрия ссылается на региональную программу, согласно которой капремонт пятиэтажки условно поделен на промежутки регламентированных ремонтов. Короче говоря, сначала – фасад, а потом – канализация. При этом, в профильном департаменте сообщили, что собственники квартир решением общего собрания могут менять виды работ в течение всей программы.

Есть и другой вариант – жильцы сами собирают деньги и ремонтируют канализацию. Все потраченные средства региональный фонд капремонта засчитает как исполнение обязательств по уплате взносов. Узнав, что у жильцов так же имеются нарекания к управляющей компании, власти предлагают следующее: жильцы отказываются от МУП «Прометей» (ей пятиэтажку отдали во временное управление), а потом создают ТСЖ, чтобы уж точно взяться за ремонт. Ведь по всем статьям гражданского и жилищного кодекса жильцы вправе распоряжаться общим имуществом многоквартирного дома. Впрочем, жильцы и распоряжаются – сами моют, убирают, закупают необходимые стройматериалы для ремонта. Когда-то очередная управляющая компания, взявшая на обслуживание дом на свой страх и риск, решила проблему с заторами и просто обрезала канализационную трубу. Все текло сразу под дом. В какой-то момент жильцы поняли, что дальше – сами.

— Что в 83 году о людях не думали, что и сейчас – в 2020-ом. Да о нас, людях, никогда не думают, – считает Елена Серебреникова, она здесь старшая по дому. – Тогда жильцы жаловались на протечку, но никто внимания не обратил. И вот что получилось. И ведь в наши дни те же проблемы остались — нас тоже никто не слышит. Как мне сказали в МУП «Прометей», это многоквартирный дом, и выезжают они только на аварийные ситуации. То есть, все свои проблемы мы должны решать сами? Посмотрите на наши стены – все обшарпано. Каждый уже сам на своем этаже моет… хотя за содержание дома платим. «Прометею» устала говорить, что трубы нет. Мы уже и сами все закупили (сертификат на 3 тысячи подарил депутат Иван Портнов, что-то и сами насобирали), приехал сантехник, установил только одну трубу, хоть получше стало, но все равно протекает. Другие [трубы] до сих пор лежат в бойлерной. Заходить туда я не советую. Там блохи и все остальное. В прошлом году, в июне, сюда приходили из «Прометея»… так руководителя подразделения покусали, она и бежать, и бежать! Потом мы с жильцами скинулись, купили дихлофос и потравили всех насекомых. Было просто невозможно. Они выпрыгивали в коридор, я домой приходила и с ноги их чистила.

Подвал здесь — рай для насекомых. Неприятный запах, что стоит по всему дому, – оттуда. Под домом находится и электрощитовая, которую частенько затапливает. Поэтому жильцы каждый раз гадают, что будет в случае чего – взрыв или обесточивание. Залезть под дом может практически каждый. На двери, что ведет вниз, хоть и висит маленький замочек, но это скорее декоративный элемент, нежели функциональный. Как только мы открыли дверь, ее тут же захотелось закрыть. Да поплотней. Запах сразу выдал скопление нечистот за ней. Включив фонарик на телефоне, я спрыгнул вниз. Передо мной были железная и пластиковая трубы, за ними виднелся длинный черный коридор, из глубины которого доносилось зловоние. Как же хорошо, что фото не передает запахи. Справа от себя я увидел маленькое помещение, где и была щитовая.   

– Там дальше вода стоит, не ходите, – зовет Елена. – А щитовую затапливает от канализации. Мы даже специально заказывали септик откачать, лишь бы отходы к щитовой близко не были.

Елена Серебреникова около двух лет живет здесь со своей младшей дочкой Ксюшей (всего у женщины три дочери). Она работает воспитателем в детском садике №62 на КЗКТ, а еще пытается бороться с бездействием управляющей компании (за это жильцы между собой называют ее «Еленой Прекрасной»). Жилье пришлось выбирать, исходя из имеющейся суммы. Любопытно, первое знакомство Елены с домом напоминает гоголевское описание Петербурга: «Все обман, все не то, чем кажется».

– Здесь жильцы на собственной инициативе мыли и убирали коридоры, это я уже потом узнала. Помню, когда я приехала сюда впервые – была чистота. Да, изрисованы стены… но это меня не так пугало, в сравнении с другими домами и тем, что я там видела. Мне показалось, что здесь все совсем по-другому. Так было и во второй визит. А когда переехала окончательно – карета, что называется, превратилась в тыкву. Увидела однажды, как соседка моет полы. Спрашиваю – ты моешь от управляющей компании? Она отвечает – нет, у меня здесь ходят дети.

   

Можно подумать, что жильцы дома №32 по проспекту Конституции все видят в черном цвете. Но их опасения можно понять (особенно, когда у дома такое прошлое). А проблемы у пятиэтажки, действительно, накопились.

– Очевидно, что дом аварийный. Но если его содержать, поддерживать – он еще простоит, – уверена Елена Серебреникова.

Такого же мнения придерживается другая Елена – Елена Григорьева, молодая девушка, живущая здесь со своими родителями:

– День прошел – слава Богу, ничего не обвалилось. А раньше знаете, какой шикарный дом был? Чистота идеальная. Дети с лесенок, как с горок, съезжали да в тапочках по коридорам бегали. А что, люди были другие? Помню, персонал убирался каждый день. Сейчас же все на нашей инициативе. Держимся. А что делать? Нам здесь жить.

Желающих рассказать о проблемах дома оказалось больше. Мы собрались в подъезде дома, где, правда, уже несколько недель нет света. Эту проблему решила еще одна Елена — Елена Рыжкова (живет здесь около 30 лет – прим.ред.), сбегав за лампочкой в магазин «Пикник», что находится в самом доме. Как потом выяснилось, освещение здесь всегда появляется ненадолго – лампочки быстро перегорают, поэтому жильцы сами покупают и вкручивают их по особым случаям. Видимо, мой визит был один из таких. Женщины вообще полагают, что в доме нужна реконструкция электросистемы, так как здешняя проводка слабая, «гостиничная». Старожилы вспоминают, когда здесь была гостиница, постояльцам запрещалось что-либо кипятить и готовить, холодильники стояли только в VIP-номерах. Но с начала «нулевых» началось массовое заселение жильцов. У каждого, само собой, холодильник, телевизор, водонагреватель, поэтому участились замыкания, из-за чего у многих техника и погорела.

Поскольку я – гость, мне и лампочку вкручивать. Как только произнес коронное «Да будет свет», заметил, что у подъездной двери лежит стопка писем и квитанций. Почтовых ящиков здесь нет уже давно.

– Да, это почта у нас такая, – поясняет Елена Рыжкова. – К нам придут, бросят всю бумажную стопку и уйдут. И вот каждый среди всех бумажек ищет свою. Бывает, на полу уже валяется, если не успел взять. Ногами их затаптывают. Но уж если нам электричество не делают… я не думаю, что почтовые ящики сделают. Раньше в этом доме, где сейчас магазин, была вахта. Так там и буфет, и почта были. А потом все без нашего ведома распродали, забрали у нас кухни, забрали душевые…

Незаметно к нам присоединяется женщина в синей куртке.

– Подходи, Марин, – подозвали ее жильцы. – Рано встала?..

– Почему? Всю ночь не спала. Борьба с унитазом уже второй месяц. Все течет.

Марине Шульминой 56 лет, 20 из них она проживает в квартире, которая официально принадлежит городу. 

– Сами ремонтом занимаетесь? – спрашиваю.

– А кто будет делать? Как передали наш дом муниципалитету в 2005 году, так и все. Ни на одну управляющую компанию управы найти не можем… «Жилищник», «Респект», «Надежность»… но этой-то хоть спасибо за то, что тепло провели. Пять лет в тепле уже живу. Раньше мерзли. Но сейчас уже четвертый год нет горячей воды. За это «Респекту» большое «спасибо». У меня вообще ни ванной, ни вентиляции нет. Приходят ко мне как-то девушки из административно-технической инспекции. Я спрашиваю у них, мол, как здесь жить да этой плесенью дышать? У меня даже кухни нет. А одна подходит к умывальнику, что в прихожей, и говорит: как это у вас кухни нет? Вот же она у вас специально отделена. Я так на нее смотрю и не знаю, что ответить. Мне показывают на раковину и говорят: вот ваша кухня. Уже потом, опомнившись, спрашиваю: а теперь скажи, дорогая моя, как мне борщи в раковине варить? Все, обе развернулись и ушли. Ни стыда, ни совести! А я, между прочим, не одна живу. У меня ведь ребенок маленький под опекой.

Детей, кстати, в этом доме много. Я видел их почти на каждом этаже. Вот у двери, что в конце коридора, на корточки присел маленький мальчик в очках. Меня он даже не заметил, так как играл в своем планшете. Остальные попавшиеся мне на глаза буквально носились по пролету с изрисованными и облупленными стенами, с которых, как лианы, свисали электропровода – вываливающиеся, а потом хитро переплетающиеся меж собой.

Детский смех здесь – один из тех шумов, что не дают мертвой тишине надолго устояться по всему дому. Другой такой шум производят пьяницы. Их здесь тоже предостаточно. И собираться им есть где – в заброшенной комнате (или как называют ее жильцы – «ночлежка»), что находится на четвертом этаже дома. Двери здесь нет, как и какого-либо внутреннего убранства. На полу лишь окурки и пустые бутылки из-под пива, рядом у стенки лежит старый утеплитель, на который брошена чья-то помятая куртка. Чтобы здесь не ночевал кто попало, жильцы в ближайшее время планируют скинуться и установить железную дверь.

«Пишем записки — получаем отписки»

Почти все постояльцы не могут (или не хотят) покинуть дом в силу разных обстоятельств. Елена Серебреникова планирует в будущем оставить комнату детям, Марина Шульмина вместе с внучкой не съезжают, так как власти не могут подобрать им альтернативный вариант, у семьи Григорьевых нет средств, чтобы брать жилье под ипотеку. Одна лишь Елена Рыжкова пытается продать здесь квартиру. Однако дом уже внешне отпугивает всех ее потенциальных покупателей.

Условия проживания здесь не устраивают многих, но в большинстве случаев, недовольство ограничивается лишь словесной критикой. И это в лучшем случае. Марина вспоминает, как-то у соседки сверху начала протекать крыша, но с жалобами беспомощная женщина пришла именно к ней. Впрочем, и сама Марина уже в силу возраста теряет «протестную силу», хотя «дать взбучку кому надо» еще может.

– Конечно, огорчает, что люди быстро сдаются, – признается Елена Серебреникова. – С другой стороны, что они могут еще сделать? Мы вот сами пишем записки – получаем отписки. Сколько ни писали в ГЖИ, нас отправляют в администрацию, она отписывается в управляющую компанию. Там обещают, что организуют проверку такого-то числа… и на этом все и заканчивается. Выходит так, что в дом приезжают только тогда, когда здесь что-то произойдет. После такого трудно доверять кому-то. Да, Курган обустраивается, и это замечательно… но пусть власти обратят внимание на дома, в которых сегодня живут… выживают люди.

Как утверждают жильцы, кто-либо из УК и вышестоящих органов редко появляется в этом доме с проверками. Заявляются чиновники, и то, как правило, популисты.

– Приходил один в костюме. Мне рассказывали, сама не видела, – вспоминает Елена Серебреникова. – Прошелся по дому с важным видом… спрашивает Настю с третьего этажа, типа, ну что, как? Она ему – а вы сами разве не видите? Важно ушел… да баллотировался в думу, скорее всего.

Марина Шульмина тут же оживляется: «Ой… а вы что мне не сказали?! Я бы его встретила!»

Выяснить у мэрии, поступали ли к властям какие-либо жалобы от жильцов по поводу содержания дома №32 по проспекту Конституции, не удалось. Вместо этого, в ответ на редакционный запрос, там заверили, что состояние многоквартирных домов, расположенных на территории города Кургана, находится на контроле мэрии. Впрочем, если таков чиновничий контроль, остается только догадываться, что бывает, когда его нет. «Может ли трагедия почти сорокалетней давности повториться вновь?» – после всего увиденного, вопрос, скорее, риторический.