«Отчаяние глушилось алкоголем». Почему кочевники Ямала пристрастились к огненной воде

О том, почему спиваются кочевники, уехавшие из тундры, и как на Ямале борются с алкоголизацией населения читайте в материале «УралПолит.Ru».

Согласно данным исследований, в 2017 году Ямал занимал в национальном рейтинге трезвости российских регионов 33 место и по сравнению с 2016 годом в округе отмечалась позитивная динамика «трезвости». Однако, по словам наркологов, говорить о реальном снижении числа алкозависимых не совсем корректно, поскольку произошли изменения в учете людей с подобным диагнозом. О том, почему спиваются кочевники, уехавшие из тундры, и как на Ямале борются с алкоголизацией населения читайте в материале «УралПолит.Ru».

Кочевая жизнь отнимает много сил и требует самоорганизации. Оленеводам, кочующим по тундре со своими стадами, не до алкоголя и праздных посиделок – на это у них попросту нет времени, но ситуация в корне меняется, когда ненцы перебираются жить в поселки, где для них не всегда находится место и постоянный источник дохода.

Во времена перестройки на Севере самой ходовой «валютой» был алкоголь. Ямальская пенсионерка Ирина Тихонова говорит: «В те времена продукты на Ямале выдавались по талонам. Среди них был и алкоголь. Для тех, кто сам не пил – это было хорошим подспорьем, спиртным рассчитывались за различные работы или на что-то обменивали. Нам регулярно поступали предложения от тундровиков купить рыбу или шкурки песцов. Иногда за бутылку водки можно было взять целый мешок муксуна. В 90-е годы очень сильно ощущалось отчаяние населения, которое заглушалось алкоголем. Национальные праздники, такие как День рыбака и День оленевода часто заканчивались то ножевыми, то огнестрельными ранениями. В маленькие поселки постоянно вылетала санавиация».

Кочевники быстро привыкли к алкоголю. Употребление спиртного в маленьких национальных поселках часто приводило к трагическим последствиям. Тогда о проблеме алкоголизации коренных народов Севера заговорили всерьез. За 20 лет ситуация сильно изменилась, но решить проблему пьянства коренного населения так и не удалось.

«Конечно, проблема алкоголизации существует, но сейчас она не имеет тех масштабов, как раньше. Пьют в основном кочевники, живущие в поселках. Ответ о проблеме алкоголизации кочевников Ямала кроется в словосочетании малочисленные народы. По всей России насчитывается 41 тысяча ненцев. Конечно, при таком маленьком количестве людей пьющие сразу бросаются в глаза, хотя на самом деле серьезных алкозависимых среди них примерно 200 человек. Кочевники, переезжающие жить в поселки, начинают пить в первую очередь потому, что не могут найти работу. Они спиваются от безысходности. В тундре им не до этого, а в поселке начинается совсем другая жизнь. Сегодня много программ по борьбе с алкоголем. Раз в три года тундровики могут обратится в сельсовет с просьбой закодировать их. Был даже такой случай – директор одной из общин специально в предзабойное время привез врача, чтобы закодировать оленеводов, сам все оплатил. Как он сказал, чтобы тундровики после забойки не пропили все деньги», – рассказал корреспонденту «УралПолит.Ru» вице-президент ассоциации «Ямал-потомкам!» Сергей Худи.

По мнению ученых, занимающихся этой проблемой, сложившиеся стереотипы о том, что коренные малочисленные народы много пьют – застарелый стереотип, сложившийся из двух постулатов. Первый – исторический. Северные кочевники никогда не изготавливали спиртные напитки. У них отсутствуют культура и национальные традиции, как например в Греции или Италии, производить и употреблять алкоголь, пусть даже в небольших количествах.

«Весь алкоголь, который попадал на Север и в Арктику, был привозным. Купцы использовали его в качестве меновой торговли. Иногда специально спаивали аборигенов некачественными напитками, чтобы местные жители не могли отстоять свои экономические интересы. Эта тактика существовала не только в отношении северных народов, но и других этносов», – рассказал корреспонденту «Уралполит.Ru» заведующий сектором медицинских исследований Научного центра изучения Арктики, кандидат медицинских наук Андрей Попов.

Второй постулат касается утверждений, что у коренных малочисленных народов Севера отсутствуют ферменты, расщепляющие алкоголь в организме, или уменьшена их сила действия. На самом деле, люди с врожденной непереносимостью алкоголя встречаются абсолютно среди всех национальностей. Последние данные научных социологических исследований преподнесли неожиданный результат – 40% россиян вообще не употребляет алкоголь. Среди них есть значительное число людей, которые знают, что у них генетическая предрасположенность к непереносимости алкоголя, поэтому они искоренили эту вредную привычку в своих семьях на корню.

«В организме человека существуют два фермента. Первый расщепляет спиртное на безвредные элементы. Если процесс идет медленно, то опьянение наступает быстро. При его активной работе – опьянение скоро проходит. Второй фермент действует на промежуточное вещество. Если он работает плохо, то, накапливаясь, промежуточное вещество приводит к интоксикации. Неактивен второй фермент у представителей монголоидной расы, поэтому считается, что азиаты мало пьют, просто у них промежуточное вещество накапливается медленно, и они не могут пить. Активны оба фермента у тех, кто проживает в местах с развитым виноделием, например, на Средиземноморье. Там, где нет больших виноградников, у людей нет таких физиологических особенностей. Население России представляет из себя что-то среднее между среднеазиатским и средиземноморским типами. А вот северные кочевники по своим генетическим особенностям относятся к монголоидной расе», – рассказал корреспонденту «УралПолит.Ru» заведующий поликлиническим отделением психо-неврологического диспансера ЯНАО Александр Двинских.

Сегодняшнее поколение кочевников в возрасте от 40 до 50 лет оказалось в очень непростой ситуации. С одной стороны – в маленьких поселках нет работы, найти стабильный полноценный источник дохода не просто. С другой – тундровикам сложно осваивать новые знания, менять менталитет, перестраиваясь полностью на рыночную модель отношений. К тому же, многим кочевникам некуда уезжать из тундры – у них нет постоянного благоустроенного жилья.

«На Ямале работает много программ для развития предпринимательства, но практика показывает, что тундровики предпенсионного возраста тяжело адаптируются к новым экономическим отношениям. Недавно проходил семинар, где для них освещались актуальные вопросы по основам предпринимательства, но заявок от кочевников поступило очень мало. Мы даже думаем ездить по деревням и на местах рассказывать людям, как можно организовать свое дело. Это может быть этнотуризм или выделка шкур. Сегодня, к примеру, нет мастеров, которые могли бы подшить бурки, а спрос на эти изделия большой. Раньше в Се-Яхе и Панаевске были такие умельцы, что шили обувь на века, ее было не сносить, а сейчас таких мастеров не осталось. Это могло бы стать хорошим бизнесом, приносящим доход. Зарабатывать можно и на сувенирной продукции», – говорит Сергей Худи.

Тундровиков, выросших в советское время и привыкших к гособеспечению, остается все меньше. Сегодня лишь небольшая прослойка коренного населения придерживается иждивенческой позиции «государство мне все должно». Молодежь уже мыслит по-новому, предлагая интересные бизнес-проекты.

«Проблема алкоголизации не имеет угрожающих масштабов для Ямала. Чем больше человек занят трудом, хозяйством, тем больше у него возможностей для самопроявления и меньше желания употреблять алкоголь. Мы проводим исследования в разных районах автономного округа. 90% тундровиков не пьют совсем или употребляют очень редко – один-два раза в год. Например, при посещении родственников в поселках. Да и в самих поселках люди немного употребляют алкоголя. Когда летом мы проводили исследования в Красноселькупском районе, почти половина опрошенных сказали, что не употребляют спиртное вообще. Еще четверть заявили, что не больше нескольких раз в год», – говорит Андрей Попов.

Как рассказали корреспонденту «УралПолит.Ru» в департаменте по делам коренных народов Севера ЯНАО, к пропаганде здорового образа жизни подключились общественные объединения коренных малочисленных народов Севера, в том числе и молодежные. Выпускаются брошюры, буклеты и памятки на ненецком, хантыйском и селькупском языках.

По наблюдениям ученых, количество пьющих на Ямале за последние годы уменьшается. Многие у кого в семье был такой отрицательный пример, живут вопреки опыту своих родителей. Уменьшается и количество потребления алкоголя, меняется культура пития. Люди больше предпочитают слабоалкогольные напитки, из-за чего меняется и характер алкогольного опьянения.

«Мы не исследовали качество алкоголя, но тундровики и жители национальных поселков говорят, что из продажи практически исчез суррогатный алкоголь. Мы рекомендовали и всячески поддерживали инициативы об ограничении торговли алкоголем в праздничные и выходные дни. Я категорически против «сухих законов» и бездумных антиалкогольных кампаний подобных той, что мы пережили в Советском Союзе. Введение таких жестких ограничений и запретов дает толчок для роста организованной преступности, которая со временем не будет ограничиваться только рынком алкоголя. Советская антиалкогольная кампания стала одним из решающих факторов распространения наркомании на территории бывшего СССР», – уверен Андрей Попов.

Как говорят специалисты, политика по отношению к коренным малочисленным народам Севера должна быть выстроена таким образом, чтобы стимулировать их на проявление инициативы. Чтобы аборигены меньше пили, они должны чувствовать себя востребованными. У людей с повышенным интересом к жизни нет особого желания употреблять алкоголь.

Виктория Ахремчук

Фотографии с сайтов «Национальный акцент» и Fishki.net.