«Протест на Урале возможен, а толчком могут стать неожиданные вещи»

Возможно ли подобное на Урале и есть ли в УрФО свой губернатор-любимчик – в интервью УралПолит.Ru с политтехнологом Эдуардом Коридоровым.

С прошлой недели в центре внимания – события, происходящие в Хабаровской крае. 9 июля по подозрению в организации убийств дальневосточных предпринимателей был арестован губернатор края Сергей Фургал. А уже с 11 июля жители нескольких городов вышли на стихийные митинги с требованием освободить Фургала. Возможно ли подобное на Урале и есть ли в УрФО свой губернатор-любимчик – в интервью УралПолит.Ru с политтехнологом Эдуардом Коридоровым.

Эдуард Анатольевич, возможно ли где-то из регионов УрФО то, что сейчас происходит в Хабаровском крае в связи с арестом Сергея Фургала?

– Думаю, что нигде в УрФО градус протеста и одновременно градус поддержки действующего руководителя региона даже близко не совпадает с тем, что происходит в Хабаровске. У нас на Урале бывали регионы, в которых губернаторам, либо предъявлялись определенные обвинения, как в Челябинской области, либо ходили упорные слухи о том, что глава замешан в криминале. Но у нас не было такой истории, которая приключилась в Хабаровском крае в 2018 году, когда там был выбран Фургал. Тогда было осознанное голосование, даже не за Фургала, а против навязывания федеральным центром руководителя, который был неизвестен и неприятен избирателям.

В Свердловской области далеко не все испытывают восторг от действующего губернатора Евгения Куйвашева. При этом он совершенно спокойно избрался, его оппоненты и соперники не дотянули до тех цифр, после которых можно говорить о том, что они фавориты у избирателей. Можно сказать, хваленого свердловского протеста в момент выборов губернатора не хватило для того, чтобы выразить неприязнь даже не лично к Евгению Владимировичу Куйвашеву, а к политике федерального центра. В связи с этим я не вижу здесь параллелей с уральскими реалиями.

На Дальнем Востоке люди сейчас протестуют не против какого-то там следователя или какого-то следствия, или какого-то уголовного дела. Народ сейчас отстаивает тот свой выбор, который был сделан в 2018 году, и протестуют против несправедливой, по мнению многих людей, попытки отрешить от власти действующего губернатора, избранного народом. Это политический протест в чистом виде.

Фургал – либерал-демократ. В УрФО все главы «единороссы». Партийная принадлежность как-то на этот протест повлияла? Как повлияла партийная принадлежность на то, что люди вышли на улицы? Насколько Текслер «народный» губернатор и вообще единоросс может быть «народным»? Шумков?

– Это зависит исключительно от личных качеств человека и от его умения или желания отстроиться от каких-то действий родной партии, которые идут вразрез с ожиданиями людей. На Дальнем Востоке были такие персонажи, которые легко украсили бы собой вообще любую партию. Можно вспомнить, например, мэра Владивостока Виктора Черепкова (возглавлял город с 1993 по 1998 гг., с перерывом, прим.ред.). Не помню, какую партию он представлял, но я помню всенародную любовь, которая там более 20 лет назад била ключом.

Избиратели прекрасно чувствуют, во-первых, политическую фальшь, когда им пытаются далеко из Москвы рассказать, что «мы сейчас вам гениального руководителя пришлем, он тут займется работой ради вас»; во-вторых, они чувствуют и понимают реальную работу и заботу. И в этом смысле тоже можно привести достаточно много примеров «варягов», которые пришли в регион и в общем не вызвали отторжения у местных жителей.

В Хабаровске срослось многое. Это и усталость жителей Дальнего Востока от многолетнего безразличия властей к их реальным проблемам, неуважения к этим людям, и отсутствие реального развития этой территории, и сиюминутные проблемы. Стоит отметить и популярность Фургала, он – харизматичная личность.

Насколько оказались непредсказуемыми митинги в Хабаровском крае? Насколько силен эмоциональный заряд у жителей в УрФО и что может послужить причиной протеста?

– Думаю, что никто не прогнозировал протестов из-за ареста Фургала, потому что, если бы кто-то из серьезных аналитиков действительно прогнозировал этот вал возмущения, власть повела бы себя аккуратнее. Никто не ожидал такой солидарности, такого мощного импульса, заставившего выйти людей на улицу.

Насколько на Урале это все возможно? Думаю, протест на Урале возможен. Толчком могут стать неожиданные вещи, но у нас другой контекст, не как в Хабаровском крае. В Свердловской области нет такого градуса недовольства губернатором, его командой, но у нас люди готовы выйти на улицу просто по тому, что власть плюет на их мнение. Как показала «скверная история», поводом может стать вопрос благоустройства. В Екатеринбурге это очень острый вопрос, который зажигает людей. И зажигает людей не ситуация, что там хотят храм построить, дерево спилить, а фактическое наплевательство власти на мнение людей: вы придумали что-то там благоустроить, почему вы нас не спросили? Или вы что-то там благоустраиваете, почему вы это делаете через одно место все время? Возмущение может вызвать ощущение несправедливости: когда власть решает свои проблемы, ведет какие-то свои терки с олигархами, делая людей заложниками этих решений.

В том же Кургане сейчас похожая ситуация: там существуюпротиворечия между командой областных властей и ресурсниками, но заложниками становятся жители, но при этом протестов среди населения ни в пользу одних, ни в пользу других мы не наблюдаем. Почему?

– Выстраивание отношений губернаторов с региональными элитами и позиционирование губернатора в кругу федеральных бизнес-элит, это обычное дело, это есть во всех регионах, и во всех регионах это решается по-разному. Чтобы давать оценку действиям курганских властей, надо быть глубоко погруженным в курганские реалии. Губернатор Зауралья Вадим Шумков – он там новичок. Это могут быть реальные болезни роста, когда пришел новый человек, начал разгребать завалы, столкнулся с какими-то вещами, которые его не устраивают, и он так себя ведет; это может быть жест отчаяния, когда он уже понял, что не может ничего с этим сделать. Когда-то губернаторы в таких ситуациях идут на конфликт с бизнесом, когда-то бизнес пытается снести губернатора, мешающего по разным причинам. Что в этом такого? Это жизнь.

Что касается недовольства населения, если бы народ протестовал по каждому поводу, то от России давно бы уже ничего не осталось. Скажем, повышение тарифов ЖКХ – непопулярное, но законное и в целом, понятное людям решение. Оно может вызвать протест, если войдет в сильное противоречие с уровнем доходов большинства семей.

Насколько вообще Курган – протестный регион?

– Курган – достаточно депрессивный регион, там много нерешенных проблем, там бедновато живет народ. В этом смысле почва для протестов там есть. Видимо, не созрела еще ситуация для того, чтобы люди вышли на улицу. Не дай бог, на самом деле, потому что лучше бы все проблемы решались в каком-то человеческом цивилизованном плановом порядке, а не через митинги, снос институтов власти и так далее.

С Екатеринбургом – понятно, с Курганом – тоже, что может стать катализатором протестов в других регионах УрФО?

В Челябинске все очень плохо с экологией. И там какие-то действия бизнеса или власти, которые ухудшат сиюминутное самочувствие людей, могут вызвать взрыв. Но, еще раз: мы в Екатеринбурге сегодня живем в не очень зеленом городе, завтра, понятное дело, будем жить в не очень зеленом городе и мы с этим живем. Челябинцы живут с плохим воздухом – вчера жили, сегодня живут, завтра будут жить. Если вдруг случится нечто, что предъявит людям особый цинизм власти в решении этих вопросов, полное наплевательство на их мнение со стороны власти, тогда, если это еще и наложится на какие-то события, социальный взрыв может произойти. Но в любом случае для этого должно что-то произойти.

Немного ретроспективы: аресты действующих губернаторов уже были – Александр Соловьев, Вячеслав Гайзер, Александр Хорошавин. После окончания полномочий под следствием оказались Коньков, Винников, Маркелов, Денин, Юревич... Но такое жесткое обвинение как у Фургала – впервые. Почему?

– Во-первых, в этой истории много непонятных для обычного человека обстоятельств: следователи что-то копали, именно сейчас решили его задержать, при этом подробностей дела и тех обстоятельств, которые Фургалу вменяются, никто толком не знает. Во-вторых, как, кстати, многие уральские регионы, дальневосточные регионы на уровне глубинного понимания по-другому относятся к криминалу. Дальний Восток — это та территория, где многие люди вынуждены нарушать закон для того, чтобы жить. Например, браконьерская добыча рыбы. В-третьих, менталитет территории: сюда бесконечно сплавляли преступников, и в этом смысле Свердловская область, да и Пермский край, похожи на Дальний Восток. У нас куча сидельцев, зон, людей, которые отсидели и вышли на волю. У всех этих людей своеобразные понятия и своеобразное отношение к закону и к власти. Это не значит, что «понятия» эти прекрасные, это значит, что довольно большое количество народа живет с таким миром в голове. Это надо понимать. По их мнению, нарушение закона – это еще не приговор и не конец репутации. Кроме того - кто из нас не грешен?

Я бы разделил уголовную историю в деле Фургала с политическим протестом, потому что народ не говорит: «Оправдайте убийцу и не привлекайте его никогда». Народ протестует, потому что воспринимает это уголовное дело как специально придуманное для того, чтобы обезглавить регион и убрать неудобного лидера. Детали уголовного дела, или что-то похожее на правду про это дело, пока никто не рассказал, не убедил народ. Коммуникация с людьми началась спустя несколько дней после ареста Фургала. Все эти дни народ пребывал в шоке от того, что произошло, и этот шок поспособствовал мобилизации протеста. Сколько бы ни говорили о том, что протест куплен, организован, такое количество людей вывести на улицу, безусловно, нельзя ни за деньги, ни с помощью административного ресурса.

Почему полиция не предотвратила митинг в Хабаровске? Можно ли говорить, что без указания федерального центра силовые структуры не будут применять радикальных действий и почему?

– Полиция — это федеральная структура, определенные решения не могут приниматься на городском или региональном уровне. Командиры, которые принимают решения, отдают себе отчет в том, что разогнать десять человек – это одно дело, а разогнать 50 тысяч человек – это совершенно другое дело. Что касается Хабаровска, они ждут команду или уже получили ее для того, чтобы не спровоцировать еще большее волнение. К тому же я убежден, возможности, которые дает грамотная коммуникация, они далеко не исчерпаны. То, что в нее включился полпред Трутнев – это великое дело, это должно было случиться на самом деле давно, несколько дней назад. Хорошо, что это случилось сейчас, и дай бог, это не последняя коммуникация. Может быть в результате у полиции будет гораздо меньше работы.

На Среднем Урале, к слову, говорят о возрождении «клуба генералов». Насколько предсказуемой была бы его позиция в такой ситуации, если бы она случилась?

– Эти вещи не в бане решаются, не в каком-то клубном формате. В конечном счете у каждого из представителей того или иного силового органа есть все-таки свое руководство и своя ответственность за происходящее.

В истории Урала бывали ситуации, когда решения принимались на местном уровне. Например, был такой знаменитый разгон студентов ОМОНовцами возле «белого дома» в Татьянин день.

Ситуация в Хабаровске – это федеральная ситуация, поэтому никакие «клубы» тут уже не действуют. Тут действует жесткая федеральная вертикаль, и решения принимаются в Москве.

Некоторые аналитики предполагают, что в связи с историей Фургала и протестами вполне возможна отмена прямых выборов губернаторов и их будут назначать депутаты, как в ХМАО Наталью Комарову. Насколько вот этот сценарий вообще реалистичен?

– После того парада благословений, которые раздал Путин губернаторам, идущим на выборы в 2020 году, сложно представить ситуацию, при которой завтра выходит президент и говорит: «Ребята, тут чего-то у нас все плохо, давайте будем всех назначать». Тем более что никто пока не отказался от того же муниципального фильтра и других практик, объективно ограничивающих доступ нежелательных людей на выборы. У власти есть сейчас все рычаги для того, чтобы делать или пытаться делать выборы управляемыми. Осечки, которые случаются в регионах, они связаны не с тем, что закон неудобен для власти, они связаны именно с некачественным прогнозированием и некачественным исполнением избирательного процесса. Тут больше вопросов к исполнителям, чем к стратегам. Я не думаю, что будут какие-то большие изменения в порядке выборов губернаторов. Тем более, что в периоды сложной экономики, когда людям живется труднее, чем в тучные годы, уменьшение демократии – это не тот путь, чтобы сделать человека счастливым. Предыдущая отмена губернаторских выборов случилась на фоне террористической угрозы (теракт в Беслане, прим.ред.), и была обусловлена этими событиями, необходимостью держать власть в руках и решать проблемы терроризма. Это была более-менее понятная история, хотя и она вызвала негативные комментарии со стороны оппозиции в свое время. А сейчас что? Что сейчас может сказать власть, отменяя губернаторские выборы? Мы не доверяем жителям регионов? Или мы тут вообще строим коммунизм, а губернаторы нам мешают? Аргументов мало, поэтому я не думаю, что на это пойдут. Это избыточный шаг.

«Дело Фургала» может создать проблемы для системной оппозиции. Есть версии, что к выборам в Госдуму ЛДПР вообще не будет существовать. Какая судьба ждет реготделения ЛДПР в УрФО?

– Не думаю, что рейтинг лидера ЛДПР Владимира Жириновского настолько пошатнется, что он полностью утратит свой потенциал на выборах. Во-первых, судьба ЛДПР еще непонятна, но скорее всего они пройдут на выборы в следующем году, если не будет досрочки. Во-вторых, рейтинг Жириновского после хабаровских событий из социологов никто пока еще не мерил, но я считаю, что в результате этой истории даже если он и снизился, то ненамного. Его влияние на эту ситуацию изначально было маленьким. Не он посылал силовиков, не он выгонял народ на улицу, а, наоборот, он говорит: «Ребята, не участвуйте в несанкционированных акциях протеста». Он в стороне, поэтому, я не думаю, что в России, тем более в отдаленных от Дальнего Востока регионах, что-то случится с рейтингом Жириновского и ЛДПР.