Основательница «Первой ямальской чайной мануфактуры» Наталья Котлярова: «Сейчас время, когда нужно не бояться распаковывать свои таланты»

Жительница Ямало-Ненецкого автономного округа, основавшая предприятие под названием «Первая ямальская чайная мануфактура» и торговую марку «Чай Обдорский», выиграла губернаторский грант на продвижение своего бизнеса. О деталях «полярного» производства, победных эмоциях и дальнейших планах – в интервью УралПолит.Ru.

Наталья, расскажите, как зародилась идея создать чайное производство? С чего все начиналось? Почему выбор пал именно на чай?

– Травой я занималась с детства, сложились интересы и понимание, я чувствую эту тему. Изначально заказали один пакетик чая, затем второй, третий, когда пошло их уже 15, то я съездила в Китай и закупила оборудование. Тема для меня очень интересная, я эксперименты эти [с травами] не оставляла никогда, потому что тема живая, творческая, а я – профессиональный художник. Многое определил спрос. В общем, все сошлось – звезды сошлись, начался весь этот процесс.

Тяжело ли было начинать, когда 8 лет назад вы только пришли к этой идеи, поддерживали ли вас близкие люди?

– На тот момент времени я не совсем понимала, во что я ввязываюсь. Для меня это был колоссальный опыт. Очень рада, что он у меня сложился. Семья поддержала, но в какой-то момент времени она сказала: «Так, мама, если ты хочешь продолжать заниматься чаем, то уже без нас» [смеется]. Конечно, без поддержки они меня не оставляют, но я стараюсь сейчас перевести все из формата семейного бизнеса в формат малого–среднего бизнеса, для того чтобы настроить весь ход процесса и освободить время моего семейства, чтобы они этим уже не занимались. Безусловно, я им очень благодарна, муж, когда я ему озвучила идею, что хочу начать заниматься чаем, сказал: «Если ты не попробуешь, то это будешь не ты. Попробуй и потом для себя определишься: надо тебе это или нет».

Пару лет назад был очень сложный момент, когда все перерастает из спокойного семейного дела в более-менее приличные объемы: когда есть потребители, когда ты – поставщик, когда есть обязательства. Но за это время самое главное, что мы сделали – это очень классно отработали рецептурную базу. И эта рецептурная база сейчас является основой нашей отстройки от конкурентов, потому что у нашего чая есть лицо, качество оценивают на серьезных уровнях.

А где вы взяли первичный капитал? Сколько вложили? Помогали ли власти?

– Первоначально на закупку оборудования я истратила свои отпускные – это было не дорого. А вот когда уже понадобилось покупать землю и строить свое собственное помещение, вот тогда понадобились деньги – они были уже заемные, взяли банковский кредит. Это было постепенно, последовательно, потому что сразу больших денег мне не давали, для вот такого малого бизнеса стартовый капитал – это большой вопрос.

Но поскольку у нас в этом плане ситуация не слишком емкая, мне тогда хватило, по-моему, 300 тысяч – чтобы купить оборудование.

На тот момент времени [8 лет назад] у нас была существенная господдержка – это был грант на начало собственного дела. И после этого мы ни разу не прибегали ни к чьей помощи, мы росли и развивались самостоятельно, своими усилиями. Власти на стартапе нас поддержали – это было 300 тысяч, и вот сейчас 5 миллионов, то есть мы ходим за грантовой поддержкой раз в восемь лет [улыбается].

Подчеркну, во время пандемии мы не попадали ни под какие меры поддержки, хотя, когда пандемия началась – это были самые сложное для такого бизнеса времена. Это был момент [до начала пандемии], когда мы готовы были начать, рвануть и развиваться, но возникшая ситуация откинула нас на года два назад. Мы тогда чуть не закрылись, было сложно удержаться на поверхности. У нас онлайн-продаж не было совсем, а был красивый и теплый офлайн, вот тогда мы и приняли решение открыть онлайн-продажи.

Повлияли ли как-то санкции и ситуация в экономике сейчас на ваш бизнес?

– У нас сырье все местное практически, мы выпускаем все, что растет на Ямале. И сырьевая база – она наша, родная, поэтому здесь понятно, что ни под какие санкции мы не попадаем. А вот насчет этикеток – да, было такое, и также с крафт-пакетами. Мы проводили ребрендинг и это было сложно: мы практически четыре месяца собирали в кучку все эти моменты, находили остатки самоклеящихся материалов. Сейчас, мне кажется, уже наладилось в этом плане, поэтому все хорошо.

Как у вас выстроена продажа продукции? В какие регионы? Планируете ли вы расширение производства и выход на новые рынки сбыта?

– Уже восемь лет мы фактически занимаемся производством «Чая Обдорского». Открыли «Первую ямалськую чайную мануфактуру», наработали достаточно компетенций и вышли на необходимость расширять производство. Клиенты говорили нам, чтобы мы делали больше чая, чтобы всем хватало, а мы банально не успевали делать отгрузки, потому что помещение было сезонное, соответственно, работа происходила только в сезон заготовки. Сейчас подобранный перечень оборудования позволит работать круглогодично, а это увеличит объемы выпускаемой продукции как минимум в три раза. Сейчас объем продукции – тонна, а будет около трех. У нас Ямал совершенно спокойно заберет этот объем. Мы, конечно, поставляем и в Москву, в Питер понемногу, но именно понемногу. Мы не работаем над расширение рынка в данном случае, потому что нам сейчас важно, чтобы продукция была достойно и качественно представлена в регионе, а здесь еще очень много работы.

Какое сейчас у вас производство – что в него входит? Сколько марок чая запущено?

– У нас сейчас по нашему мелкооптовому прайсу около 45 позиций. Также мы выпускаем совсем чуть-чуть варенья, как ассортиментную добавку к чаю. Если мы запустим производство марочного чая, то это будет еще плюс 30 наименований. Но рабочих всегда бывает значительно меньше, потребитель выбирает основу, и редко кто отличается особым выборочным спросом. Поскольку мы живем на Ямале, основа – это вся линейка наших северных полярных трав и ягод: около 15 позиций. Внедрение марочных чаев поднимет уровень чая как такового.

Как вы отреагировали, когда узнали, что получите грант? Поделитесь своими эмоциями

– Я очень рада. Работы, конечно, прибавилось [смеется]. Я понимаю, что сейчас деньги пришли, и нужно быстро, и самое главное качественно все до Нового года сделать, а это большая ответственность. Я была очень рада, когда защищалась с проектом, когда в комиссии серьезные представители департамента сидели и улыбались. Это для меня было внутреннее понимание, что у меня получилось, еще даже не зная результата. Когда они смотрели на столик, который я накрыла с фарфором русским и меня спросили: «Ваш чай пьют только из Вербилок?», – я поняла, что нужно действовать именно в таком классном качестве, которое сопрягается обязательно с культурой во многих других параллельных процессах.

Какие ваши дальнейшие планы? Есть ли идеи, например, для новых чайных вкусов, которые теперь смогут воплотиться в жизнь?

– Новые идеи будут как раз. Когда мы делаем чайный купаж, мы его прессуем и отправляем на выдерживание – это как дорогое вино или сыр, то есть выдержанные марочные чаи со времен приобретают невероятный букет. Мы будем закладывать базу, следить как она будет меняться, потому что прессованный чай хорош после годового лежания. На защите я заваривала шестилетний чай – это кусочек, который я в свое время не выбросила, а потом нашла, заварила и была приятно удивлена. Этот момент был положен в основу моей идеи.

У нас работает чайная лаборатория, в которой мы апробируем все идеи, которые у нас «витают в воздухе». Их бесконечное множество. Мы успеваем сделать намного больше, чем успеваем выпустить этикеток и потом запустить их в тираж, у нас разработок на порядок больше, чем мы фактически отгружаем. Поэтому творческого подхода и разработок у нас хватит на значительно больший объем производства.

Я очень люблю нашу невероятную страну – она другая и уникальная. Здесь творческие процессы работают именно так, как они должны работать. Сейчас время, когда нужно не бояться распаковывать свои таланты. Идеи, на самом деле, витают в воздухе, а творчество – это ключ.