«Иран живет под санкциями больше 40 лет, но тем менее создает фильмы». Что ждет российский кинематограф под санкциями

Команда Свердловской киностудии через год после перезапуска решила заявить о себе миру. Она выступила соорганизатором первого международного кинофестиваля дебютов Евразийского континента «Одна шестая». На шесть дней в Екатеринбург съехались режиссеры, продюсеры, актеры из России, Великобритании, Хорватии, Италии, Ирана, Кыргызстана, Казахстана, Германии и других стран. Они обсуждали проблемы российского кинематографа, возможности продвижения контента на зарубежные рынки и перспективы международного сотрудничества в современных условиях. О схожести Ирана и России и влиянии кино на мировое сознание – в интервью УралПолит.Ru с иранским режиссером, продюсером, сценаристом Мехди Фард Гадери.

Вы приехали на кинофестиваль в Екатеринбург из Ирана, проделали большой путь. Назовите вашу цель участия в фестивале?

– Меня пригласили на фестиваль «Одна шестая» в качестве председателя жюри, чтобы оценивать работы кинофестиваля и, соответственно, просмотреть все международные и российские фильмы.

Мы посмотрели 12 фильмов и как всегда бывает на любом фестивале, есть фильмы очень хорошие, просто хорошие, есть нормальные. В процессе размышления мы выбрали один фильм, который совмещает глубокий смысл и простой язык – это игровой фильм «Огонь» режиссера из Казахстана.

На ваш взгляд, что фестиваль дает кинематографистам, чем он для них полезен?

– Все фестивали всегда имеют огромное значение для кинематографистов, как начинающих, так и кинематографистов уже имеющих имена. Почему? Потому что фестивали дают гораздо больший охват аудитории. Для каждого кинематографиста очень важно, чтобы его фильм посмотрела аудитория в разных странах, чтобы максимальное количество людей могли увидеть его творение.

Нашли ли вы время посмотреть Екатеринбург? Какие фильмы, на ваш взгляд, нужно снимать в городе?

– Я думаю, что в Екатеринбурге можно снимать любые фильмы — романтические, драмы, а в некоторых местах даже фильмы ужасов.

Мне здесь очень нравится. На мой взгляд, город очень спокойный. Спокойная приятная обстановка, атмосфера. Достаточно расслабленные люди, красивые виды, ну что еще можно пожелать. В прошлом году я был в Москве и, конечно, Москва отличается тем, что там бешеный трафик. Ужасное движение, пробки, все люди куда-то спешат, а здесь очень приятная, расслабленная атмосфера.

С февраля санкции сильно ограничили действия России на международной арене, в том числе и в сфере кино. Остались ли у российских кинематографов возможности продвигать свои фильмы на зарубежные рынки?

– Да, конечно, ситуация сейчас отличается от того, что было год назад. Но Иран живет в аналогичной ситуации 40 лет, но тем не менее мы создаем фильмы. Я думаю, что в любой ситуации кинематографисты могут найти способ реализовать себе. И я думаю, что каждый должен найти для себя лучший путь, как реализовать себя в каждой конкретной ситуации. Но для меня кинематограф находится вне политики. Если я хочу снять какой-то фильм, я снимаю этот фильм. Независимо от какой-то ситуации в мире я предлагаю этот фильм разным платформам, я вывожу его в прокат, то есть я делаю то, что я хочу.

Готов ли Иран сотрудничать с Россией в производстве фильмов?

– Я думаю, что сейчас хорошая возможность для Ирана и России подумать о каком-то взаимодействии и сотрудничестве. Мы близкие по духу страны и нам можно найти много общего в культурах. Мы знаем о российской культуре по Достоевскому. Каждый год в нашей стране ставятся спектакли по пьесам Чехова, поэтому сотрудничестве вполне возможно, но на это потребуется время, чтобы, например, иранские кинематографисты могли приехать в Россию для съемок фильмов и соответственно российские кинематографисты могли поехать в Иран. Думаю, что мы, конечно же, могли бы посотрудничать.

Смотрят ли в Иране российские фильмы?

– Поскольку я кинематографист, я смотрю фильмы всех стран. Я снимаю в основном однокадровое кино, я смотрю российские фильмы, мне нравится художественная сторона. Я смотрел все фильмы Андрея Звягинцева. В прошлом году я с ним разговаривал, и сказал Андрею, что мне нравятся его фильмы тем, как он показывает истории, которые понятны каждому человеку и рассказывает все очень простым и доступным языком.

Как изменится мировой кинематограф, если Россия перестанет снимать фильмы?

– Я думаю, что навряд ли что-то изменится. На мой взгляд, мы каждый со своей точки зрения находясь здесь думаем, если Россия перестанет снимать фильмы или, например, Иран перестанет снимать фильмы, что изменится в мире? Да практически ничего. Если подумать, как российский кинематограф может помочь миру. Фильмы помогают людям в разных государствах получить информацию о мире не только из новостей. В качестве примера, очень многие за рубежом думают, что русские люди очень холодные. Но когда смотришь фильмы Звягинцева или читаешь Достоевского, понимаешь, что все совершенно не так, что русские люди очень эмоциональны. Кино — это искусство, а цель искусства — помогать понимать людей другой культуры.

Хотите ли вы снова приехать на кинофестиваль в Екатеринбург?

– Да, бесспорно. Мне очень нравится этот фестиваль и с точки зрения организации. Кроме того, все люди очень приветливые, доброжелательные, и есть интерес – люди приходят в кинотеатр. До этого я посетил порядка ста фестивалей в разных странах. Этот фестиваль проходит впервые, но для меня он один из лучших, потому что очень хорошая атмосфера, доброжелательные люди, все замечательно. Я думаю, что вы могли бы попросить, чтобы организаторы меня снова пригласили.

Вдохновил ли вас кинофестиваль на новые фильмы?

– За эти дни мы разговаривали с российскими кинематографистами и обсуждали возможность, что может быть мы сделаем ко-продакшн и вместе снимем какой-то фильм. Или может быть мы возьмем какое-то одно произведение Достоевского и поставим спектакли. Посмотрим.