Легенды уральской политики. Беседа тринадцатая. Семен Спектор: «Я себе покоя не давал никогда»

В эксклюзивном интервью «УралПолит.Ru» Семен Спектор рассказывает, как закалялся его детский характер в условиях гетто, почему украинской плодородной земле предпочел суровый уральский климат, за что благодарен Борису Ельцину, почему в Екатеринбурге не приживается двуглавая система управления, от чего будут мучиться медики и почему Путин должен быть президентом бессрочно.

Сегодняшний собеседник спецпроекта «УралПолит.Ru» «Легенды уральской политики» – Семен Спектор – врач, доктор медицинских наук, который создал самый большой в современной России областной клинический госпиталь ветеранов войн и возглавлял свердловский институт клеточных технологий, профессионал, который завершил операционную деятельность в 64 года. Ветеран Великой Отечественной войны, титан уральской политики, прошедший путь от советского районного депутата до заместителя председателя правительства Свердловской области, человек из команды первого губернатора Среднего Урала Эдуарда Росселя, сумевший во времена противостояния области и города выстроить плодотворные отношения с первым мэром Екатеринбурга Аркадием Чернецким.

В эксклюзивном интервью «УралПолит.Ru» Семен Спектор рассказывает, как закалялся его детский характер в условиях гетто, почему украинской плодородной земле предпочел суровый уральский климат, за что благодарен Борису Ельцину, почему в Екатеринбурге не приживается двуглавая система управления, от чего будут мучиться медики и почему Путин должен быть президентом бессрочно.

Врезка-биография

Семен Исаакович Спектор родился 25 июля 1936 года в поселке Крыжополь (Украина). В пятилетнем возрасте вместе с семьей он попал в зону немецкой оккупации и три ужасных года провел в гетто. Даже малышей там заставляли работать, а за любую провинность били. Когда советские войска подходили к поселку, немцы решили уничтожить узников, но не успели. 16 марта 1944 года поселок был освобожден.

В 1953 году будущий врач закончил школу. В детстве решил, что станет врачом.

После школы Семена Спектора не приняли в Московский медицинский институт из-за пребывания на оккупированной территории, и он вернулся домой. Год он был рабочим на заводе, затем подал документы в индустриальный техникум министерства строительных материалов, находившийся в городе Черновцах.

В декабре 1956 года Семен Исаакович защитил диплом и по распределению был направлен на Городокский кирпичный завод в Львовской области. В течение двух лет он работал начальником цеха обжига. В ноябре 1958 года Спектора призвали на службу в армию - направили в Уральский военный округ, где определили в сводный саперный батальон, стоявший в Елани. Сначала Семен Исаакович был курсантом, потом заместителем командира взвода, а закончил военную службу в звании старшины.

В 1961 году он был зачислен на лечебный факультет Свердловского государственного медицинского института. Через 6 лет он стал врачом-ординатором 1-го нейрохирургического отделения Свердловского психоневрологического госпиталя, где лечились инвалиды Великой Отечественной войны. В мае 1973 года, по приказу областного отдела здравоохранения, Семена Исааковича назначили начальником госпиталя. А в 1979-м началось строительство нового госпитального городка. Весной 1983 года первая очередь нового госпиталя на 240 коечных мест открыла двери для пациентов. В 1994 году в строй вступила вторая очередь. К 1997 году количество коек выросло до 1 тысячи 200.

Благодаря стараниям Семена Исааковича в Первоуральске появилось реабилитационное отделение госпиталя - база «Снежинка», где продолжают лечение больные, прошедшие стационар. В настоящее время в учреждение поступают и ветераны боевых действий в Афганистане и Чечне. Екатеринбургский госпиталь считается вторым по величине в стране после Санкт- Петербргского, а по психоневрологическому профилю - единственным в России.

За тридцать лет работы в госпитале Семен Исаакович лично провел более 200 тысяч консультаций, сделал около 1 тысячи 360 операций по удалению субдуральной гематомы, 670 оперативных вмешательств по удалению злокачественной опухоли спинного и головного мозга, множество операций по удалению грыжи позвоночного диска и лечению других недугов.

С 1970 по 1993 год Семен Исаакович был депутатом Верх-Исетского районного Совета города Свердловска, а с 1994 по 1998 год - депутатом Свердловской областной Думы (с 1996 года - Областной Думы Законодательного Собрания Свердловской области).

В апреле 1997 года Семен Исаакович стал заместителем председателя правительства Свердловской области по социальной политике.

В настоящее время Семен Спектор является членом Совета общественной палаты Свердловской области, в которой возглавляет комиссию по этике, межнациональным отношениям и свободе совести. Семен Исаакович активно ведет общественную деятельность: он – председатель региональной организации «Свердловская областная ассоциация бывших узников гетто и нацистских концлагерей» и почетный начальник Свердловского областного клинического госпиталя для ветеранов войн.

В 1993 году Спектору было присвоено звание Почетного гражданина Екатеринбурга. В 2001 году Семен Исаакович был удостоен звания почетного гражданина Свердловской области, в 2011-м награжден знаком «За заслуги перед Свердловской областью» III степени. Награжден международным орденом «Рыцарь Белого Креста». Имеет медаль «За доблестный труд», орден «Дружбы народов» и «За заслуги перед Отечеством» IV степени, «Почетный знак советского комитета ветеранов войн» и звание «Заслуженный врач РСФСР».

Часть 1. «Я спасал много людей, в этом мое счастье»

«Каждый раз я вспоминаю слово «судьба»

– Про ваши детские воспоминания, особенно про папу довольно много написано (и в ваших воспоминаниях, и во многих интервью). Расскажите про детство того, что еще никому не рассказывали?

– Я жил в поселке Крыжополь. 8 июля 1941 года немцы были уже в нашем поселке. Так вот с этого времени и до 16 марта 1944 года я находился за колючей проволокой. Эти несколько лет настолько мне врезались в голову, что за почти 70 лет, прожитых после этого, нет ни одного дня, чтобы не помнил. Я являюсь живым свидетелем того подвига, который совершил советский народ, защищая свою независимость.

Я почти три года был в гетто, в 43-м году сам президент Румынии Антонеску проверял, хорошо ли у меня на одежде закреплена шестиконечная звезда. Он приехал с проверкой, после того как освободили Ленинград. Гитлер дал команду усилить боевые границы, а Восточная Украина подчинялась тогда Румынии. С тех пор забыть этой войны не могу. Я всем желаю, в первую очередь, мирного неба. Не дай бог никому пережить то, что пережил я.

Каждый раз я вспоминаю слово «судьба»: сколько было раз, что мы чуть не погибли с родителями в этом гетто. Напротив нашего дома, где мы были, рос огромнейший каштан, я взбирался на макушку этого дерева, изгибал ветки под задницей, чтоб не искололи, в течение нескольких часов вел наблюдения: углем на картоне чертил, поезд на Одессу или на Киев идет, сколько закрытых платформ, сколько открытых. Эту информацию передавал командиру партизан. Было страшно, но, вот такое начало жизни у меня было.

Приведу пример, когда нас освободили в марте 44 года – части дали три дня, чтобы солдаты отдохнули, пополнились техникой. Я был очень любопытный 8-летний пацан, и все это видел: как они отдыхали и готовились отправиться в путь (дальше они должны были освобождать Румынию). И вот привозят им девять ЗИСов вооруженного личного состава. Команда: «Остановить. Открыть правый борт». Остановили, они спрыгивают с этих ЗИСов и орут «За родину! За Сталина». Смотрю, какое пополнение – зэковцы, вот я правду говорю. И вот они кричат «За родину! За Сталина!» – вот это был советский патриотизм.

Прошло столько лет, могу сказать с уверенностью, только наши люди могли одержать такую победу, – клянусь. Вот у меня и сейчас это перед глазами, как военнослужащие прыгают с ЗИСов, кто они? Преступники, которых с Сибири привезли, они кричат «За Родину! За Сталина!». Это великолепно!

– Почему захотели стать врачом? Это ваше призвание?

– Конечно, призвание. Моим кумиром была родная сестра моей матери Мария, она окончила медицинский. Когда объявлено было по рупору, что немцы напали на нашу страну, она врач, ее муж финансист и их 8-летний сын – они пошли в военкомат и попросили, чтобы их призвали на защиту Родины, и мальчика тоже. Докладываю, она прошла всю войну начальником хирургического подвижного госпиталя, он работал финансистом, а сын санитаром, в Румынии закончили войну. Еще несколько месяцев после окончания войны тетя работала в госпитале, ведь было много раненных. Я видел подвиги. Спустя столько лет, могу сделать вывод – только наша воспитанность, только мы могли победить.

Я решил пойти по ее стопам, я всю жизнь ее дело продолжаю. Она была начальником госпиталя, она была настоящий врач от Бога, и я ее не предал.

Но работать по призванию я стал не сразу. В 53 году окончил 10 класс, сел в общий вагон, до Москвы почти сутки, и поехал поступать в мединститут. Принес документы, проходит полтора часа, выходит пожилая женщина, ученая, член приемной комиссии и говорит: «Что ж ты, изменник Родины, в столице страны решил поступать в институт!?». Я, когда это услышал, вырвал у нее из рук свои документы (считаю, что в тот момент, был психически расстроенным), купил билет в общий вагон, потому что был очень бедным, приехал домой и попросился на пищевой комбинат работать. И, слава Богу, приняли.

Вернемся к этой пожилой женщине. Почему она так мне сказала? Потому что была политически неграмотной. Я в биографии написал, что я находился в гетто (а не написать я не мог) – в гетто я был, понимаешь, она и подумала, что я враг и предатель.

«Я счастлив, что попал на Урал»

– После этого вернулись домой? Что дальше происходило?

– Я устроился рабочим, потом прочитал, что в Черновцах открывается техникум на базе 10 классов, получил разрешение от родителей и поехал. Сдал экзамены, поселился в общежитие. Я не был отличником, я был троечником. Окончил техникум, и меня направили под Львов в 30 км и в 15 км от Польши. 14 дней поработал мастером цеха, потом мне говорят: «Пиши заявление. Переводись начальником цеха обжига». Я говорю: « Не буду, так как только 14 дней отработал мастером, я не соответствую этой должности». Он говорит: «Ну и пошел тогда отсюда!». Через полчаса приходит с документом «врио начальника цеха назначить». Я завоевал авторитет.

Я был холостой тогда, жил один, и у меня жил ворон. На завтрак я варил себе два яйца, резал на кусочки. Он садился мне на плечо,, я сам ел кусочек, кусочек ему даю, так и завтракали. И однажды пришли бандеровцы, чтобы меня убить. А я не замыкал окно на 2 этаже. Они залезли втроем, но я был парень не простой, война меня чему-то научила, завязалась драка. У них кровь текла ручьями, они не смогли меня убить, и я их не сумел убить, они на лестницу назад – я им в вдогонку еще ее толкнул, лестница упала. Остался жив. И ворон мой тоже остался жив.

Я благодарю Бога, что я сумел быть таким, что меня полюбили рабочие. Относились ко мне хорошо, я был известный начальник цеха. И вот однажды получаю повестку (военком присылает повестку, мне было больше 17 лет), сажусь в поезд, и восемь суток мы едем со Львова в Еланский лагерь, определили в саперный батальон, сразу я стал курсантом учебного взвода.

Я приехал с определенной биографией: 10 классов образования, техникум. Учился в этом саперном взводе, закончил службу в звании старшины, а когда был демобилизован занимал вовсе майорскую должность.

– Почему решили остаться на Урале?

– Понял, что на Урале нет антисемитизма. Вот расскажу вам пример: Идешь по Львову, и часто в открытую один прохожий другому орет: «Глянь, жидок идэ». Вам диким это кажется, а я правду говорю. Вот сколько живу на Урале – никто мне ни разу, кроме меня самого, слова «жид» мне не сказал. А во Львове я рассказал, как орали «ой, глянь, жид идэ». А несколько лет в гетто. Три раза на колючую проволоку кидали. Один раз левая рука застряла в этих колючках. У меня и сейчас след остался. Один немец меня пожалел: достал штык, столкнул с этой колючки, и я остался жив.

Я считаю, каждый человек, который живет в Свердловской области, он счастлив.

Считаю, здесь живут золотые люди. При миллионе недостатков, которые вы знаете, я счастлив, что здесь такие люди на Урале. Благодаря таким людям наша страна могла победить злейшего врага, это была ужасна для нас война, но мы победили.

Я был истрепан не по возрасту, но я считаю, несмотря на то, что у меня была дефектная графа, со мной поступили очень хорошо. И еще одна деталь: когда я работал на западной Украине, среди бандеровцев, я осознанно вступил в коммунистическую партию, был предан ей, и до сих пор предан. В 1961 году был зачислен на лечебный факультет Свердловского государственного медицинского института. Я счастлив, что попал на Урал и счастлив, что имел возможность здесь остаться.

Я создал этот госпиталь, госпиталь был когда-то в здании бывшей школы на улице 9 января. Там он был на 200 коек, я туда был направлен на работу. Заведующий кафедры болезненной нейрохирургии, заслуженный деятель науки, профессор Давид Григорьевич Шефер, он меня присмотрел, когда я учился студентом, и решил меня оставить, а кафедра была расположена на базе этого госпиталя, таким образом, я связан с ним до сих пор. Я почти девять лет не работаю, ни копейки не получаю, но каждое утро я тут.

«Без мата не обошлось»

– Довольно быстро вы из врача ординатора стали начальником госпиталя – сказалось ответственное отношение к делу, вы стремились к такой должности?

– Для меня было важнее хорошо освоить профессию нейрохирурга, я был специалистом number one по челюстно-лицевой хирургии, даже будучи начальником госпиталя я делал в среднем в год 115 вылетов, где оперировал людей с черепно-мозговыми травмами и спасал им жизнь. Деньги, которые я получал, честно скажу, 4 рубля 82 копейки. Я благодарю Бога, что ни один самолет ни один вертолет не упал. Вдумайся, в среднем 115 вылетов, каждые три для получается, работая начальником госпиталя, ни одной субботы не отдыхал, в отпусках почти не был. Для меня это призвание, конечно.

– При вас госпиталь расцвел, получил новые корпуса, медгородок и т. д. Инициатива по преобразованиям была вашей? Насколько трудно ее было реализовывать во времена перестройки и крушения СССР? Можете ли сказать, что это дело всей жизни, самое важное, что удалось сделать?

– Я счастливый человек. В стране сегодня 66 госпиталей, в Москве четыре госпиталя по 400 коек, в Ленинграде один госпиталь на 1080 коек, остальные госпитали: Челябинск – 250, Пермь –300, Курган – 250, то есть не больше 300 коек, в Тюмени – 85, а наш самый большой в стране клинический госпиталь – 1268 коек.

– Я слышал, что Борис Ельцин обещал на 3600? Почему не получилось создать на такое количество мест госпиталь?

– Было дело, но я и так рад, что получилось, это и так самый большой госпиталь, благодаря Борису Ельцину. Должен признаться – без мата не обошлось. Я добился приема у Ельцина, тогда он был первым секретарем обкома. Он меня принимает, прихожу к нему, партбилет остается на вахте. Захожу, он говорит: «Садись». Сел. Заходит заместитель председателя облисполкома, который курирует здравоохранение Муршаков. Я ему начинаю доказывать необходимость проектирования, говорю: «200 коек в бывшей школе – это мизер. Столько инвалидов». А этот зам отвечает: «Что вы этого солдафона слушаете, инвалиды мрут, как мухи, а он тут вздумал им госпиталь поставить!». Поскольку я культурный с детства человек, из меня вылетело «да пошел ты на ***», и когда я услышал свое собственное последнее слово, меня осенило, что у меня здесь может остаться партийный билет. На мое жидовское счастье, Ельцин выслушал мой мат и принял мою сторону. И вот это госпиталь появился благодаря Борису Николаевичу. Госпиталь до сих пор самый большой в России, я каждый день Ельцину благодарен, хотя многие его критикуют.

Я спасал много людей, в полном смысле слова, жизнь спасал. Госпиталь был в здании школы. Я говорю Борису Николаевичу, ну как же так, в бывшей школе ютимся, надо сделать специальное учреждение, это же жизни людей. Он думал-думал и говорит, «давай я тебе отдам комплекс высшей партийной школы» (на ул. 8 марта, там даже восьмиэтажное общежитие было) . Я говорю: «Борис Николаевич, на это никогда не смогу пойти, потому что, если соглашусь занять здание высшей партийной школы под госпиталь, этим оскорблю партию коммунистическую». И он прислушался. Благодаря ему удалось построить госпиталь не на 300 коек, а на 1268. В этом мое счастье. Я способствовал, чтобы наука была, сам защитил кандидатскую, докторскую. Я себе покоя не давал никогда.

Продолжение интервью читайте завтра в среду, 24 января